Все записи автора Вячеслав Отшельник
Персидские мотивы
Ярослав Сумишевский «Самая лучшая женщина»
Март уже…
Март уже… Отступают морозы,
Зазвенела капель на дворе.
Я дарил тебе белые розы,
Помнишь, в ветреном январе?
Сколько дней уж прошло-потеряно,
Хрупкой льдинкою выстлана явь.
Ты сказала тогда уверенно:
«Ненавижу… Уйди… Оставь…»
Раскололась луна, рассыпалась
В слёзы-бусинки янтаря;
Ну, зачем же ты так обиделась
В зимнем парке на дикаря?
Март уже… Послезавтра восьмое.
Приморозит опять на душе…
Не прошу ни дворца, ни покоя —
Возвратите мне «рай в шалаше»…
Разменяю и сердце, и душу,
И небесное царство. И вновь
Всё отстрою и тут же разрушу,
Лишь одно сберегая — Любовь!
Пусть горит она яркой звездою,
Пусть не гаснет во все времена,
И неистово каждой весною
Рассыпает свои семена!
Март уже… Не тепличные розы
Я дарю тебе, как в январе,
А весёлые ветки мимозы —
Словно бусинки в янтаре.
КОММЕНТАРИИ В СЕТИ: Читать далее Март уже…
Моя личная осень
Застеколье. Мир как будто в раме.
Осень жжёт прощальные костры.
Я читала в прессе иностранной:
Отменён у них подобный стих.
Налетит полиция лихая:
Дым? Запрещено! Гоните штраф!
А у нас дымок похож на стаю,
А ещё похож на чей-то шарф.
Искры… листья… огненная сальса.
Вдалеке реки тягучий мёд.
Кружит тополь с ивой в жёлтом вальсе,
Удлиняет ночь троичный код.
Утром спится, плед уткнулся в спину,
За стеной всё кашляет сосед.
Говорят, что осень — мама сплина
И начало всяких зимних бед.
Нет! Не верьте! Осень — это радость,
Щедрый дар природы на столе.
Близкие сидят со мною рядом.
Дай им Бог здоровья на сто лет!
Увяданья огненные краски,
Воздух чуть горчит, духмян и прян,
Солнца ненавязчивая ласка —
Райского Эдема точный скан.))))
Осень, я тяну к тебе ладошки.
Закружи, чтоб в суматохе дней
Затерялся след чужой и ложный,
И ошибок марево развей…
♣
Комментарии без комментариев
ТОЛЕРАНТНОСТЬ, КАК ОНА ЕСТЬ
На примере диалога с автором Fabulae Ержаном Урманбаевым-Габдуллиным
на странице его публикации
«Капитализм себя исчерпал. Что дальше?..«
(без купюр) Читать далее Комментарии без комментариев
Сергей Лемешев «Скажите, девушки, подружке вашей»
Гостья запоздалая моя
Разминулись мы в десятилетьях!
Ты явилась, мой незванный гость…
Через много зим весну вновь встретить
В образе твоём мне довелось.
Заиграли лиры. Сердце-бубен
Ударяло этим песням в такт.
НЕ было холодных, серых буден —
Всё цвело!.. Но было всё — не так!
Между нами и лета, и лето
Пролегли, печаль в себе тая.
Разминулись мы в десятилетьях,
Гостья запоздалая моя!
Или ты в дороге заплутала?
Или я по жизни нагрешил?—
Ты на годы к встрече опоздала!
Я ж на свет явиться поспешил!
♥
Oscar Benton — Bensonhurst Blues
Экзистенциальная тоска
Я задалась задачей непростою:
что делать со вселенскою тоскою,
которую, как знаем я и ты,
давно тебе несут твои мечты?
Ты думаешь, что это неизбежно –
в ней растворяться тяжко, безутешно,
ты думаешь, что ты один такой,
забывший, что на свете есть покой.
Конечно, я прекрасно понимаю,
что зря твое я время отнимаю,
пытаясь в этом мире объяснить,
как просто это можно отменить.
Ну вот смотри: встаешь ты рано утром,
и в упоеньи горечи немудром
хватаешься, едва открыв глаза,
за свой мираж… Ну хорошо, я – за.
А дальше что? Не впрок плоды науки
за много лет. Ты вольно эти муки,
уже не понимая, что первично,
воссоздаешь уныло и привычно,
и у тебя вообще сомненья нет,
что всё давно погасло, рухнул свет,
что нежность Неба для тебя остыла,
что твой итог – забытая могила,
что где-то у Вселенной на краю
она со скукой примет плоть твою,
и в суетных ветрах увеселений
промчатся миллионы поколений,
которые, забыв тебя навек,
исчезнут тоже… Бедный человек!
Не понимаешь ты, что у Вселенной
нет ценной вещи более бесценной
и более святой для бытия,
чем малая Вселенная твоя.
Что, поглощая вечности пределы,
она болит по делу и без дела
не от каких-то жизненных проблем,
а по другому случаю совсем.
Скажи мне: это мало или много –
дыра в твоей душе размером с Бога?
И не по силам дело ей исполнить, —
одну дыру – другой дырой наполнить.
Не странно ли? Наполнен этот мир
лишь для тебя – чернейшими из дыр.
Они печальным сумраком сияют,
они обманным светочем зияют,
они тебя влекут сильней, сильней,
тем больше тяга к ним, чем больше дней
тебя от прошлых бедствий отделяет,
и боль твоей души не утоляет
на этом свете ничего вокруг…
Тебе не надоело, милый друг?
Теперь скажу я: да, такое дело,
и мне мое молчанье надоело,
ведь я давно беспомощно молчу,
но выслушай меня: сказать хочу,
что в мире том и этом не бывало,
чтоб Небо человека забывало,
что с неба светят звезды, сыплет снег,
чтоб не забыл о Небе человек…
Ты жаждешь Истины, как нищий – хлеба?
Да просто попроси ее у Неба,
у Неба под твоим же потолком.
Но после обещай, что целиком,
забыв навеки самоистязанье,
отдашь ему себя на растерзанье,
отдашь ему всецело всё вокруг.
А что тебе терять, скажи, мой друг?
Неужто что-то для себя теряешь,
когда немножко Небу доверяешь,
а не слепым иллюзиям о нем,
что ты придумал, мысля о своём,
об этом призраке вполне убогом,
об этом веществе отнюдь не многом,
о днях, прошедших даже не вчера,
когда в душе — огромная дыра?
Когда ее ничто не заполняет,
она теченье жизни изменяет.
Её заполнить мог бы, очень мог
Один лишь Бог. Ты знаешь это. Бог!
Не больше и не меньше, это ж надо?
Дыра в твоей душе подобна аду,
и муки эти ясно повествуют,
что ад уж точно в мире существует.
Но голова на что тебе дана,
ведь есть же и другая сторона?
Конечно, перед Ним и ты не чист,
убогий аналитик-атеист,
вполне несчастный вдумчивый писатель,
камней то собиратель, то бросатель,
что многие печальки испытал,
а поумнеть забыл? Умней не стал?
Ну ладно. Мне самой давно уж ясно,
что здесь меня ты понял, и прекрасно,
и ты не застревай в своем аду.
Куда б ты ни пошел, тебя я жду
в моем миру вполне провинциальном,
но в измереньи более реальном,
чем твой безумный и печальный свет.
А чем реальней мой? Ищи ответ
в моей привычной радости, что утром,
в моем уме, слегка простом, но мудром.
в моих привычно озорных глазах,
в привычных для тебя моих слезах…
Ну неужели ты не понимаешь,
что у времен ты время отнимаешь,
когда не можешь попросту понять,
что то, что в человеке – не отнять?
что эта радость и покой – ты слышишь? —
иначе не приходит, только свыше,
что это дар, а не венец заслуг?
Ты просто попроси его, мой друг…
Ну хватит. Много я наговорила,
а двери в дверь слегка не отворила,
у сердца твоего, что от тоски
уж превратила родники в пески?
Стоит тихонько у дверей твоих
Он Лично. Не проспи! Стучит. Затих…
♦