Ребенок спит — спокойно, безмятежно.
Легко заснул.
Бесшумно соберу его одежду,
Сложу на стул.
Проверю, есть ли там линейка в ранце —
Да, есть одна…
Ходили днем на роликах кататься.
Болит спина.
Ребенок спит, прижав к себе игрушку —
Любимца-льва.
Поправлю одеяло и подушку,
Легонько лба
Его коснусь. Нет, теплый, не горячий.
Ну все теперь…
Ворочается. Что-то снится, значит.
Прикрою дверь.
Свободна! Выпью враз полчашки чаю,
Налью еще.
Проверю почту, а потом скачаю
Боевичок.
Слежу за перестрелками устало,
Ловлю волну…
«А форточку я в детской закрывала?»
Пойду взгляну.
Закрыта.
Фильм сегодня досмотрю ли?
Вот Гибсон Мэл
За девушкою бросился под пули,
Но уцелел.
Надежды нет, на них ползут пять танков,
А может, шесть…
«А если завтра сделаю солянку,
Мой будет есть?»
В дальнейшие подробности сюжета
Не став вникать,
Зеваю, выхожу из интернета,
Ложусь в кровать,
Глаза закрыв, перебираю планы
На сотню лет:
«Перчатки положить ему в карманы,
Купить конфет,
Укладывать пораньше — из режима
Не выходить…»
Вы скажете, я сыном одержима?
Все может быть.
Подружек постепенно забываю,
Пропала с глаз.
Я им нужна, но только не такая,
Как я сейчас,
Не в этой роли — заполошной квочки
С больной спиной,
Вокруг себя возведшей заморочки
Сплошной стеной.
Рутину разбавляю парой ложек
Боевичка.
Вы скажете, я стала скучной? Может.
Наверняка.
О чем вести с наседкой разговоры?
Все дом да быт…
Но кто счастливей мамы, у которой
Ребенок спит?
